С возрастом важно держаться от людей на расстоянии - и вот почему: стихотворение Левитанского, которое пробирает до слез

Есть особая форма зрелости, которую нельзя приобрести ни в книгах, ни за деньги. Она приходит с прожитыми годами, с пережитым, с тем, что уже не хочется притворяться — даже вежливо. В какой-то момент человек начинает чувствовать: общение, даже самое простое, стало напоминать не отдых, а работу. И не потому, что вдруг разонравились люди. А потому, что внутреннее пространство — теперь самая ценная недвижимость.

Энергия — не возобновляемый ресурс

В молодости можно было легко переключаться между десятком ролей: друг, коллега, собеседник, дипломат, слушатель, советчик. Но с возрастом энергетический бюджет сужается — не из-за слабости, а из-за точности. Люди начинают ясно различать, где идёт обмен, а где — утечка. Каждая беседа, каждое компромиссное «ладно», каждый сдержанный вздох в ответ на чью-то непрошеную откровенность — всё это требует внутреннего напряжения. И тогда приходит осознанное решение: вкладываться только туда, куда хочется вкладываться. Не из скупости. Из уважения к себе.

Молчание как форма уважения — к себе и к другим

С годами уходят не только иллюзии, но и потребность их комментировать. Нет желания убеждать, переубеждать, оправдываться. Это не холодность — это спокойная уверенность в собственном пути. Человек учится быть рядом, не вмешиваясь. Слушать — не чтобы ответить, а чтобы понять. И если вдруг понимает, что дискуссия обречена на взаимное раздражение, он мягко выходит из неё. Не резко. Просто… отступает. Как отступают от костра, когда жар становится удушающим.

Одиночество, которое не хочется заполнять

Самое парадоксальное открытие зрелых лет — в том, что одиночество может быть уютным. Оно не пустое, а наполненное: шуршанием страниц, тихим кипением чайника, запахом свежего хлеба из духовки, голосом ветра за окном. Это состояние, в котором мысли не рвутся на части, а складываются в целое. Где можно вспомнить — не для рассказа, а чтобы пережить снова. Где можно не отвечать — и не чувствовать вины.

Иногда это проявляется в самых бытовых решениях: отдельная спальня, отдельная поездка, тихий вечер с книгой вместо гостей. Это не разрыв — это бережное поддержание связи на расстоянии, которое позволяет дышать обоим.

Стих, в котором — не жалоба, а откровение

Именно в этом контексте особенно пронзительно звучит стихотворение Юрия Левитанского — не как призыв к отшельничеству, а как честное признание: дружба, настоящая, глубокая, — это не количество, а ответственность. Это готовность быть рядом, когда это действительно нужно. А сто друзей — это уже не круг общения. Это — бремя. Архитектура перегрузки. Сто голосов, повторяющих одно слово, — и ни одного, который услышал бы другое.

«Только я ведь и сам не хочу,
чтобы сто меня рук — по плечу.
Ста сочувствий искать не хочу.
Ста надежд хоронить не хочу…»

Эти строки не про цинизм. Они про усталость от эмоционального паразитизма — от ожидания, что ты всегда должен быть ресурсом. Про ясное понимание: ты можешь быть опорой. Но не обязан быть фундаментом для чужих жизней.

Высота спокойствия

И в самом конце — эта строчка, которую хочется выписать в блокнот и хранить как напоминание:

«…стоит выше горных кряжей
одиночество в сто этажей».

Оно не внизу. Не в пропасти. Оно — выше. Вид оттуда — ясный. Воздух — чистый. И ты наконец-то можешь услышать самого себя.

Источник: progorod43.ru

Ранее мы писали:

Лекарство от грусти и тоски есть - стихотворение Саши Черного: мудрое и пробирающее до слез 5 вещей, от которых отказываются все после 30 - и дышать становится легче. Это придется пережить каждому

Читайте также:

От аэрогриля до массажера: вы не поверите, что я нашла в «Чижике»! Если не сейчас, то никогда: Глоба предсказала неслыханный успех до 1 декабря одному из знаков Суперские макароны с соусом - жаль, что раньше не знала про этот рецепт. Быстро, бюджетно и невероятно вкусно В Европе мандариновые корки стоят дороже самого фрукта, а мы не жалеем и выкидываем: классно помогают в хозяйстве Зашла в Fix Price “на минутку”, а вышла с целым списком находок — смотрите, что привезли