Дело Марины Ногиной: с момента трагедии прошло 7 лет

Поиск свидетелей и честных показаний продолжается

20 января 2011 года в Кирове на перекрестке улиц Карла Маркса и Милицейской насмерть сбили школьницу. Алисе Суворовой было 13 лет. Виновной в смерти девочки признали Марину Ногину, водителя троллейбуса. Общественность в эту версию не поверила. Адвокат Валерий Рылов, защищавший Марину Ногину в суде, называет процесс уникальным. Еще не было в Кирове случая, чтобы дело по неоднозначному ДТП, в котором погиб ребенок, рассмотрели так быстро и вынесли приговор. Признанная виновной, но не признавшая вины, водитель троллейбуса отсидела положенный срок и после выхода из колонии серьезно заболела (вероятно, сказалось нервное напряжение). Все закончилось. Но это не значит, что нужно смириться с произошедшим. О подобных ДТП нужно помнить и напоминать тем, кто хочет о них побыстрее забыть, кто хочет, чтобы о них побыстрее забыли другие. Мы — не забыли.

Что произошло 7 лет назад: версии. Алиса шла в школу и переходила Карла Маркса в сторону рынка на зеленый сигнал светофора. Утро было пасмурным. Время — около 7.40. Еще сумерки. На Алисе была курточка тусклого цвета. Водитель ее не заметил.

Фото Алисы в той самой курточке и одежда девочки после аварии.

По приговору суда Алиса попала под переднее правое колесо троллейбуса, который ехал вниз от улицы Воровского к Комсомольской. По версии защитников Марины, девочку сбил автомобиль, который по встречной полосе двигался по Карла Маркса в сторону Воровского.

Сбитая девочка лежала на спине головой к бордюру и следы на ее теле говорят о том, что ее переехали справа налево.

Рисунок переезда тела.

Но ведь по версии обвинителей ее сбил троллейбус, который двигался так, что переехал бы Алису слева направо.

Судья Зайцев объяснил происходящее так: Алиса начала переходить дорогу, потом увидела троллейбус, развернулась и оказалась к нему правым боком. А попав под троллейбус, опять развернулась головой к бордюру, - говорит Валерий Рылов.

В какой-то момент неизвестно откуда появилась версия, что Алису сбила Мария Гайдар.

За нее тут же все ухватились. Версия с Гайдар сбила всех и сильно нам помешала. Уверен, что ее вбросил в массы тот, кто сбил Алису на самом деле, - делится мнением адвокат.

В больнице. Через один час 10 минут после ДТП девочку осматривали в шоковой палате травмбольницы. Заведующий травматологическим отделением экстренной помощи Вадим Ральников (сегодня он руководит Кировской областной больницей) констатирует, что состояние на момент осмотра крайне тяжелое. В течение часа за жизнь Алисы борются врачи, но в 9 часов 55 минут констатируют смерть.

Экспертизы. Исследование, которое было проведено в Кирове, подтверждает вину водителя троллейбуса Марины Ногиной.

Женщина-эксперт в скором времени уехала жить в Германию на ПМЖ, - рассказывает Валерий Рылов. - Активистам удалось найти ее в соцсетях, но когда ей начали задавать вопросы, она сразу удалила аккаунт.

Так как ДТП получило широкую огласку и слишком многое казалось неоднозначным даже простому обывателю, нашлись те, кто провел собственное расследование. Одним из таких стал кировчанин по имени Вячеслав, в прошлом летчик. Он не захотел называть свою фамилию. Имея техническое образование, мужчина по долям секунд составил схему обстановки транспортных средств на перекрестке, согласно которой Алису не мог сбить троллейбус. Он доказывает, что девочка попала под колеса транспортного средства, которое ехало по Карла Маркса вверх в сторону городской администрации.

Фото обстановки

В основу экспертизы летчика легла запись видеокамеры, расположенной в районе перекрестка улиц Комсомольской — Карла Маркса – Азина.

Была еще одна запись, камера висела на здании архива, и обзор ее попадает на тот же перекресток, но есть вероятность, что было бы видно дом №167 по улице Карла Маркса (речь о нем ниже). Она дала бы нам бесценные данные, - рассказывает адвокат Рылов. - Необъяснимым образом запись пропала. Охранник здания мне просто сказал: «Еще вчера где-то была, а сегодня потеряли».

Итак, летчик работает с другой камерой. В ее обзор попадает автомобиль, который в 7:40:14 выезжает от дома №167 по улице Карла Маркса, поворачивает налево, движется с ускорением по направлению к перекрестку с улицей Милицейская и пропадает из вида в 7:40:38. Судя по размерам машины и расположению задних габаритных огней, можно сделать предположение о марке - типа Nissan X-Trail, Honda CR-V, Ford-Everest. Именно водитель этого автомобиля, по версии летчика, является предполагаемым виновником смерти девочки.

Автомобиль, выехавший от дома К.Маркса, 167, повернул налево, двигался с ускорением и пропал из вида на большой скорости, в то время как остальной транспорт останавливался перед перекрестком. Это означает, что в намереньях водителя было «проскочить» данный перекресток, - пишет эксперт.

Он также находит важное противоречие в версии обвинения, для преодоления которого «подгоняются» все расчеты и показания свидетелей.

Оно заключается в том, что якобы троллейбус после проезда перекрестка на «мигающий зеленый», совершил наезд на пешехода, пройдя путь 28,7 метра за время около 20 секунд. При этом скорость троллейбуса должна быть около 5 км/ч (равна скорости пешехода), - пишет эксперт. - Хронометраж реального движения троллейбусов на этом участке показывает, что этот путь они проходят за время около 5 секунд со скоростью 22-25 км/ч и проезжают пешеходный переход до загорания разрешающего «зеленый» для пешеходов.

Кроме того, эксперт указывает на грубейшие ошибки в измерении проезжей части. Так, в приговоре звучит, что «ширина проезжей части улицы Карла Маркса составляет 12,1 метра, улицы Милицейской – 13,1 метра». А на самом деле даже на спутниковом снимке видно, что Карла Маркса шире Милицейской! А ведь далее эти данные используются для расчета времени и скорости движения троллейбуса.

Фото спутник

Кроме неверной оценки ширины проезжей части улицы Милицейской, при расчете времени выезда с перекрестка не учтена длина троллейбуса – а это 12 метров.

Огрехи, на которые указывает летчик, допущенные кировскими экспертами по невнимательности ли или умыслу, стали поводом для проведения еще одной экспертизы. Скидывались на нее простые неравнодушные люди со всей страны. На этот раз ее проводил не безымянный человек, а сотрудник московского ведомства.

Экспертиза Леонова. Сергей Валерьевич – заведующий отделением судебно-медицинской идентификации, врач, судебно-медицинский эксперт отдела криминалистической экспертизы 111-го Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства Обороны РФ, имеющий высшее медицинское образование, специальную подготовку по судебной медицине, ученую степень доктора медицинских наук, высшую квалификационную категорию, сертификат специалиста и стаж работы по специальности с 1994 года.
Он проводил свою экспертизу в декабре 2011 года. Марина Ногина уже полгода сидела в колонии. Вопросов, поставленных перед специалистом, было всего два:
1. Высказать суждение о качестве, методологии и информативности судебно-медицинских и автотехнических экспертиз, представленных в материалах уголовного дела
2. Провести моделирование наезда на пешехода Алису Суворову в г. Кирове 20 января 2011 г.

Изложив свои доводы на 25 страницах текста, эксперт делает следующие выводы.
Отвечая на первый вопрос:

В ходе проведения экспертизы №134 (судебно-медицинская экспертиза трупа А.Суворовой) нет четкого указания на размеры каждого из наружных повреждений, а именно ссадин и кровоподтеков, нет указания на расстояние повреждений от подошвенной поверхности стоп. Нет указания на расстояние повреждений от средней линии тела или от каких либо иных анатомических ориентиров.

Это замечание говорит о том, что кировскими экспертами была допущена не просто оплошность, а нарушен приказ №346-н «Об утверждении порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации» от 12 мая 2010 года. Согласно документу, «при определении локализации повреждения указывают соответствующую анатомическую область и расстояние от повреждения до ближайших анатомических точек-ориентиров, а также при необходимости измеряют расстояние от нижнего уровня каждого повреждения до подошвенной поверхности стоп».

Упомянем и еще один факт. Сбили Алису в четверг, а похоронили уже в субботу. Тело кому-то хотелось быстрее закопать в землю.

Отвечая на второй вопрос, Леонов пишет:

Проведенное моделирование травмы показало, что наезд на пешехода Суворову А. троллейбусом исключен по нескольким признакам. Во-первых, отсутствие повреждений на голове Алисы полностью исключает возможность наезда на нее транспортного средства с фургонной компоновкой кузова (к ним относится троллейбус). Такая сила удара приводит к образованию ссадин, кровоподтеков, ран и переломов. Таких повреждений на голове девочки нет. Во-вторых, повреждение на правом бедре и области таза на теле Алисы характерно для накатывания колеса длиной 50 см, что не соответствует ширине задних спаренных колес троллейбуса (60 см) (прим.редакции - первоначально обвинение пыталось доказать, что Алиса попала под задние колеса троллейбуса). В-третьих, по свидетельским показаниям: девочка лежала головой к бордюрному камню, лицом вверх. Троллейбус переехал бы ее слева направо, в то время как по данным заключения экспертизы трупа переезд совершен в направлении справа налево Проведенное моделирование травмы показало, что наезд на пешехода Суворову А. произвело транспортное средство с капотной компоновкой кузова.

Какой была Алиса? Многие знакомые Алисы отказывались говорить о случившемся 7 лет назад: «Зачем вам это нужно? А вы подумали о чувствах бабушки (Алиса жила не с мамой — примечание редакции)? О том, как ей тяжело вспоминать это все. Правды уже никто не добьется, пытались и не раз. Дело возобновлять уже никто не будет. Независимые эксперты приезжали, и смысл? Ничего не изменилось! Перестаньте, пожалуйста, дергать всех по этой теме».

Но нашлись и те, кто захотел поделиться своими воспоминаниями.

С Алисой мы учились в одном классе, она всегда была очень веселая, добрая, всегда помогала в трудную минуту, она очень любила жизнь! Мы часто гуляли после школы, ходили к ней в гости, дома у нее играли на компьютере, ходили в кино, всегда хорошо проводили время, - вспоминает Татьяна Буйских.

Фото Алисы за несколько месяцев до смерти

Она была очень веселой девочкой, позитивнее ее я не встречала, она всегда могла меня развеселить, с ней никогда не было скучно, ее смех и шутки просто заражали! Очень умной и остроумной была, всегда знала, что ответить, если ее обидят. Как и все дети, мы бегали, играли во дворе в догонялки, прятки. Я ее всегда таскала на спине, при моем росте 156 см в то время, она была на голову, наверно, ниже, если не больше, была маленькой и легкой. О ДТП я узнала не сразу, сначала говорили о том, что сбили девочку из начальной школы, а на следующий день, 21 января, я услышала, что это девочка-семиклассница, и у меня как екнуло, я почему-то сразу подумала про нее, начала искать информацию и увидела: АЛИСА СУВОРОВА. Никогда не забуду этот момент, на глазах сразу слезы, шок. Я примерно год отходила, она постоянно мне снилась, разговаривала со мной. Столько лет прошло, а я до сих пор не верю, что ее нет. Ей бы уже 20 лет было... - рассказывает подруга.

Согласился поговорить с нами и дядя Алисы, Сергей Леонидович Балыбердин. Он следил за процессом и знает о существовании независимой экспертизы, но не верит в нее.

Мое мнение однозначно: я считаю, что Алису сбила Марина Ногина. Экспертизам можно верить, а можно нет. Но я знаю, как на суде Ногину спросили, зачем она выключила свою рацию. Внятно ответить на этот вопрос она не смогла, заметалась. И еще один момент. Я разговаривал с врачом, который час пытался вернуть девочку к жизни. Он твердо убежден в том, что Алису сбила тяжелая техника. И его мнению я тоже доверяю.

Известно, что Алиса жила не с мамой, а со своими бабушкой и дедушкой. По словам Сергея Леонидовича, причина в следующем:

Мама Алисы выпивала и била ее. Родительских прав ее не лишили только потому, что сама Алиса была против этого. Она очень любила своего сводного брата Тимошу, который родился у матери во втором браке. Ходила к матери и отчиму, только чтобы общаться с малышом.

У адвоката Рылова другие впечатления от общения с мамой Алисы: «Встречался с ней дважды. Она работала в столовой. Адекватный человек, впечатления асоциальной, пьющей женщины не вызывает. Версию виновности троллейбуса она не разделяла, в отличие от бабушки Алисы».

Как говорит Сергей Леонидович, произошедшую в семье трагедию не забудут никогда.

У меня у самого 5 детей. Они взрослые, кто-то уже сам за рулем. Я всегда и всем говорю: помните, что произошло с Алисой. Будьте предельно внимательны! И водители, и пешеходы!

«На моем месте могли быть и вы». Марина Ногина, несмотря на проблемы со здоровьем, выглядит очень хорошо. Когда разговариваешь с ней, чувствуешь, какая это сильная и смелая женщина. Она спокойна и уверена в своей невиновности. Ровным голосом она рассказывает о том, что случилось 7 лет назад. Помнит, что у Дворца бракосочетания термометр показывал -24. Помнит, как проехала злополучный перекресток и где-то в районе «Детского мира» услышала по рации от коллег, что сбили девушку, образовался затор.

Рацию я выключила, потому что знаю продолжение всех этих разговоров: охи-вздохи, жалобы, все это меня отвлекало от дороги, но я вновь вышла на связь уже через пару остановок — на улице Осипенко. При первой же возможности набрала дочку. Дело в том, что она училась в медакадемии, а это совсем рядом. Убедилась, что с ней все в порядке, и продолжила работу.

В полдень Марину попросили высадить пассажиров и ехать в парк. Там уже были люди. Следователи, сотрудники ГАИ, люди в штатском и папахах с каракулевыми воротниками. Залазили под троллейбус, пачкались ржавчиной. Снимали заднее правое колесо.

Первое «что-то шьют на тебя, Марин» я услышала от наших слесарей. Насторожилась, конечно, разволновалась, пришлось выпить корвалол, - вспоминает Марина. - На машине ГАИ меня увезли в наркодиспансер. Проба на алкоголь оказалась нулевой. Потом на Преображенскую привезли к следователю, который допросил меня, но как свидетеля. Я ему сказала, что только по рации узнала о ДТП, сама ничего не видела. Уже вечером попала на Красина, 51. Там молодые люди в штатском начали меня уверять в том, что я сбила ребенка. Я не сознавалась, в 21.30 меня отпустили. Сначала я отвезла деньги в парк — ведь до сих пор выручка была не сдана, потом уехала домой. На второй день я уже не работала. Меня привезли в участок и стали спрашивать, может, я не заметила Алису, которая не заметила меня? Мол, шла девочка в капюшоне, стукнулась о середину корпуса, поскользнулась и угодила под задние колеса. Говорили, все видел дворник, а как она выкатилась из-под колес — таксист. Сознавайся, мол, по этой версии будет 1,5 года условно. Я не взяла на себя смерть ребенка. Пошла на полиграф. Мне пообещали — прибор скажет, что ты не виновна, — отпустим. Меня не предупредили, что проходить тест на полиграфе после многочасового допроса нельзя. Волнение сказалось на давлении. Женщина, которая проводила исследование, сказала, что прибор говорит: «Это вы». Не знаю, сколько бы меня там продержали, но за меня стали волноваться коллеги из парка. Прямо позвонили туда и сказали, что потеряли меня. Тогда меня опять повезли к следователю. И там я уже стала обвиняемой...

По словам Марины, все происходило очень быстро, но была вера в то, что обязательно оправдают. Три защитника (помимо Валерия Рылова — еще Сергей Пелевин и Борис Дюпин) эту веру не разделяли. «Троллейбус крепко привязали к делу», «Марина, это плохо для тебя кончится», - предупреждали они. И кончилось в мае. С момента ДТП до приговора прошло всего 5 месяцев.

Я поехала домой. Позже пришла повестка, по которой 2 августа я должна явиться в колонию. Сегодня для водителей, сбивших по неосторожности людей, есть специальные тюрьмы. А я сидела вместе с убийцами и наркоманками. Никаких конфликтов у меня с ними не было, но находиться рядом — это малоприятные ощущения. Я чувствовала, как они мне завидовали, что меня так часто и многие навещают. Я и в колонии надеялась, что выйду раньше срока. Трижды писала на УДО. Первый раз нашли такую причину для отказа: не участвую в самодеятельности. Во второй и третий раз улучили момент проверки: я сидела на кровати в какое-то неположенное время, когда надо было стоять.

Марина выражает огромную благодарность друзьям, родным, коллегам, которые были все это время рядом, а также совершенно незнакомым людям, которые не верили и не верят в ее виновность. Особую благодарность она выражает Валерию Алексеевичу, так как был с ней до конца и поддерживает ее по сей день.

Я обычный человек с улицы. На меня повесили смерть ребенка. Теперь я знаю, что такое в нашем государстве может произойти с каждым. И с вами тоже.

Выбор каждого. Верить в одну экспертизу или другую — дело каждого. Алису не вернешь. Родным девочки можно только высказать соболезнования. Но если вы считаете, что в смерти кировской школьницы обвинили невиновного человека, знайте: надежда на оправдание Марины Ногиной еще есть.

Шансов мало, - говорит защитник Валерий Рылов. - Но все-таки я обращаюсь к тем людям, кого 7 лет назад запугали и не дали сказать правды. Мы знаем, что вы есть. Многие видели слесаря ЖКО в овечьем тулупе. Еще один проходящий мимо мужчина выгуливал собаку. Водитель крана, который после процесса неожиданно уехал жить в Чепецк, а перед показаниями в суде нервничал так, что с него пот градом катился. Водитель «Ланоса», который выступил с нужными показаниями, но у нас есть сомнения, был ли он там вообще в момент ДТП. Двое людей в форме — первые, кого видели на месте ДТП. Их описание внешности есть у нас руках. Они подошли к Алисе за 7 минут до приезда скорой, успели достать из ранца ее дневник, установили личность девочки и увидели телефон мамы, который был на последней странице дневника. Мое мнение — один из них и был за рулем автомобиля, который сбил Алису. Обращаюсь ко всем вам. Если вы читаете эту статью, еще не поздно снять грех с души и оправдать невиновного человека. Звоните мне напрямую: 47-42-32.

Редакция еще раз выражает соболезнования родственникам погибшей девочки, а также поддерживает просьбу Валерия Рылова к тем, кто еще может спасти имя Марины Ногиной.