"Уведомление на телефоне – это знак": как кировчанку госпитализировали с психозом

10 октября отмечается Всемирный день психического здоровья. К этой памятной дате мы пообщались с девушкой, которой два года назад поставили диагноз "шизофрения". Она рассказала, что предшествовало ее первой госпитализации в психиатрическую больницу.

До болезни. Анне (имя изменено по просьбе героини) 31 год. Ее госпитализировали с реактивным психозом в марте 2020 года. Первому эпизоду ее болезни предшествовали два с половиной года жизни, как она говорит, без дела и цели.

В 2017-м умер близкий мне человек, я ушла с работы и развелась с мужем. С тех пор моя жизнь превратилась в сплошной обман и нескончаемую тревогу, сопровождаемые литрами алкоголя. По будням я лежала в кровати, коря себя за безволие и слабость. Родным и друзьям я врала, что работаю. Я и до этого была чрезвычайно тревожной и зависимой от чужого мнения, а в то время все это еще обострилось. Мне постоянно казалось, что меня вот-вот поймают на обмане и все узнают, какая я лживая лентяйка. По выходным я встречалась с друзьями и безбожно много пила.

Начать заново. Аня рассказывает, что к февралю 2020-го сумма ее накоплений приблизилась к нулю.

Мне становилось не на что жить, а я не была готова признаться родным и друзьям, что я безвольная лентяйка и, оставаясь в одиночестве, способна только лежать. Я стала наконец искать работу. Чудом мне подвернулась вакансия мечты. Я как будто собрала все силы в кулак, отлично выполнила тестовое задание и с блеском прошла собеседование — в этот же день мне сообщили, что меня принимают в штат. На следующее утро после встречи с работодателем я проснулась с ощущением, что мне все по плечу. В голове появились приятная пустота и тихий звон вместо роя тревожных мыслей. Я была готова справиться с любой проблемой. Казалось, будто все в мире для меня, все сложится так, как мне надо. Я осознала, что нужно перестать лгать, и все получится.

Новые мысли. Так к Ане – как она понимает уже сейчас – стал подступать ее первый психоз.

В каждом мелком событии я видела знак. Молоко на нужной полке в супермаркете, уведомление на телефоне именно в тот момент, когда я его жду, поломка соковыжималки — все было знаком свыше. Все знаки выстроились в умозаключение: я должна собрать команду и устроить государственный переворот, мировой переворот. В один из тех дней, спускаясь в подземный переход, я увидела спящего бездомного и подошла к нему. Когда он не отреагировал на мои прикосновения и слова, я сказала: "Ну ничего, завтра все будет хорошо". У меня созрел "план", как реформировать жизнь в мире так, чтобы насилие, голод и нищета исчезли с лица Земли.

"Царица мира". Одним из симптомов шизофрении называют "бред собственной положительной исключительности". С ним лицом к лицу столкнулась героиня статьи.

Утром 13 марта 2020 года я проснулась, понимая, что время ограничено, что нужно спешить и спасать Землю. Я начала обзванивать друзей, чтобы те помогли реализовать мой план. К тому моменту мысли начали складываться по-особенному. После каждого нового "знака" все в голове перестраивалось по новой. Каждую секунду возникали новые варианты развития событий. Неизменным было одно: я должна спасти мир, стать его царицей, а на крайний случай, президентом России. От коронавируса, я конечно, тоже готова была всех спасти, ведь я считала, что он был плодом мирового заговора.

Спасение. В то утро к Ане действительно приехали друзья, но не спасать мир, а спасать саму девушку. После долгих разговоров с ней стало понятно, что Аня бредит. Было принято решение вызывать скорую и отправлять девушку в "психушку".

Когда меня посадили в карету скорой, я была уверена, что меня везут сдавать кровь для больных детей, потому что я мутант с исключительной кровью. Мои психотические мысли работали так: чем дольше их развиваешь разговорами или размышлениями, тем более "дикими" они становятся.

Беседы. Кроме бредовых идей, Аню преследовал еще один симптом — "разговоры" с друзьями.

Все мои бредовые идеи сочетались с непредсказуемым поведением. Я не только говорила ерунду, но и делала все невпопад. В моей голове это выглядело логичным, я действовала так, как "советовали" мне друзья. Это еще один симптом моей болезни. Голоса близких в голове не звучали ясно, как музыка в наушниках (многие шизофреники описывают голоса в голове как радио). Они были похожи на отголоски, и понять, кто точно разговаривает со мной, было невозможно, приходилось додумывать. Еще в какой-то момент я будто перестала управлять своим телом. Я подгибала пальцы на ногах, и это значило, что подруга советует замолчать. Заурчал живот — значит другая подруга мной недовольна. У всех этих знаков не было единого толкования, это не азбука Морзе. Я в моменте решала, что значит то или иное событие или действие.

Избавление. Уже в больнице Ане вкололи сильный препарат, чтобы купировать проявления психоза.

На следующее утро я проснулась, продолжая общаться с друзьями в своей голове, но желания спасать мир уже не было. Потом ушли и беседы.

С момента первой госпитализации в жизни Ани произошло много изменений: от работы, которую она получила, когда начала заболевать, она отказалась. Ей пришлось долго подбирать таблетки — те, что ей назначили изначально, превратили девушку, по ее словам, в безжизненную тряпичную куклу. На протяжении полутора лет она регулярно посещала психотерапевта, где работала со своими страхами и тревогами, а также училась принимать свою болезнь. Пережила девушка и несколько повторных обострений.

Хорошая новость в том, что уже год мои психозы, маниакальные состояния или, как я их называю, "предпсихозные вдохновения", остаются не замеченными окружающими. Я научилась с ними справляться и перестала мечтать испытать эти ощущения вновь. С исцеленной от тревоги психотерапией головой приятно жить и без алкоголя, и без психозов.

Ранее мы разговаривали с психотерапевтом, который рассказал о лечении депрессии.